и что это на меня нашло?Он сам назвал себя Наблюдателем. Он видел расцветы и падения сотен цивилизаций. Он помнит империю майя, павшую из-за собственных предрассудков, помнит многочисленные воинственные племена гордых индейцев, которых бледные люди с запада заставили склонить свои головы перед силой, помнит даже огромное количество стихийных бедствий, сформировавших известные сейчас материки и океаны. Он многое повидал в своей нескончаемой вечной жизни. И никогда не вмешивался, хотя его силы, должно быть, хватило бы, чтобы закончить любую войну лишь взмахом руки или остановить землетрясение малейшим усилием воли. Поэтому его имя – Наблюдатель.
Он живет – нет, скорее существует – в огромном, одному ему принадлежащем Городе. Здесь есть всё, что нужно человеку и в чем абсолютно не нуждается Наблюдатель: высокие и не очень дома с уютными квартирами, магазины и рестораны, школы и больницы… И ни одного человека. Единственное место в громадном Городе, где Наблюдатель проводит всё время – крыша небоскреба, откуда можно беспрепятственно увидеть восход. Закат ему неинтересен.
Вот-вот снова взойдет солнце; он почти ощущает, как пока еще невидимые бледные лучи окрашивают небосвод в розовато-золотистые оттенки. Этот восход знаменует начало новой эры в истории его подопечных, и Наблюдатель взволнован – он уже давно не видел таких спокойных красок на небе. Двадцать первый век обещает быть интересным. Один из немногих веков на его памяти, начавшийся не с кроваво-красных лучей войны. Солнце уже показалось самым краешком из-за горизонта, и вступает в силу вторая сущность Наблюдателя – Время. Он берет в руки потрепанный тяжелый свиток с пожелтевшими краями и старое гусиное перо. Когда вершится история, он должен быть готов записать её.
Это его люди когда-то назвали Богом. Нужно быть готовым оправдать этот титул. Наблюдатель позволяет себе тень улыбки и начинает записывать. Ему в этот раз предстоит нелегкая работа, и где-то в груди – он чувствует – мягким комом начинает шевелиться предвкушение.