И снова заказчик не пришел Т_Т
читать дальше
379 слов. И автору стыдно за это безобразие.
- Ты жульничаешь, - спокойно-ровно, будто и не Кида это сказал, а какой-нибудь робот бездушный.
- Что? – Микадо хлопает по-девчачьи длинными ресницами и растерянно смотрит на друга.
- Я говорю, ты мухлюешь, - Кида улыбается настолько подозрительно, что Микадо становится не по себе. Не каждый день тебя навещают вполне правдоподобные мысли, что твой друг – скрытый каннибал.
- Да нет же! Смотри, у меня четыре короля – каре! – пресловутых королей и неловко затесавшуюся к ним семерку суют Киде в лицо.
Кида думает, напряженно соображает. Ему нужно доказать – в первую очередь себе – что этот наглый прохвост с таким наивно-невинным лицом только что достал из длинного рукава водолазки пикового короля. Но у него ну совсем нет никаких доказательств, кроме собственных наблюдений. Значит, надо выпытать. И снова улыбка людоеда. Он, кажется, знает, как это можно сделать.
- Микадо.
- М?
- Ты знаешь, что бывает с теми, кто не признается во всех своих грехах? А мухлеж – это грех, как ни крути!
- О боже! Кида-кун, сколько раз тебе… - Микадо не успевает договорить укоряющую фразу, как вдруг на него наваливается лучший друг, нависает над ним, крепко прижимая руки к мягкому покрывалу. – Эй, ты что, совсем ополоумел?! Слезь с меня!
Карты – веером по полу. Дыхание – почему-то сбивается. Бред какой-то. Кида же просто хотел шутливо подушить Микадо, чтобы тот сознался в обмане, только и всего!
Так какого черта с ним происходит?
Серые глаза с недоумением смотрят в смущенные золотисто-карие. Кида осторожно слезает с друга, старательно буравя взглядом компьютер в другом конце комнаты.
- Какие мы нежные! Даже признаться нам тяжело! Не убил бы я тебя, в конце концов, – прежняя язвительность возвращается к нему с лихвой, и Кида чувствует себя нормально. Почти.
Микадо закатывает глаза и, только сев, снова падает на кровать с громким стоном оскорбленного самолюбия. Молчит. В конце концов, с Кидой Масаоми спорить – себе дороже.
- Мы будем доигрывать или нет?
- Ты же снова будешь меня обвинять, что я украл твою законную победу, - Микадо всё же собирает упавшие карты. Он не понял внезапной перемены в настроении друга, но ему тоже отчего-то неловко.
- Ну, тогда давай заново. И надень рубашку с коротким рукавом!
- Мне и так-то холодно! Лучше уж ты раздавай тогда, умный!
- Ладно, давай сюда колоду.
- Кида-кун…
- А?
- А я всё же смухлевал.
Заливистый хохот разряжает ситуацию окончательно.
- Ты жульничаешь, - спокойно-ровно, будто и не Кида это сказал, а какой-нибудь робот бездушный.
- Что? – Микадо хлопает по-девчачьи длинными ресницами и растерянно смотрит на друга.
- Я говорю, ты мухлюешь, - Кида улыбается настолько подозрительно, что Микадо становится не по себе. Не каждый день тебя навещают вполне правдоподобные мысли, что твой друг – скрытый каннибал.
- Да нет же! Смотри, у меня четыре короля – каре! – пресловутых королей и неловко затесавшуюся к ним семерку суют Киде в лицо.
Кида думает, напряженно соображает. Ему нужно доказать – в первую очередь себе – что этот наглый прохвост с таким наивно-невинным лицом только что достал из длинного рукава водолазки пикового короля. Но у него ну совсем нет никаких доказательств, кроме собственных наблюдений. Значит, надо выпытать. И снова улыбка людоеда. Он, кажется, знает, как это можно сделать.
- Микадо.
- М?
- Ты знаешь, что бывает с теми, кто не признается во всех своих грехах? А мухлеж – это грех, как ни крути!
- О боже! Кида-кун, сколько раз тебе… - Микадо не успевает договорить укоряющую фразу, как вдруг на него наваливается лучший друг, нависает над ним, крепко прижимая руки к мягкому покрывалу. – Эй, ты что, совсем ополоумел?! Слезь с меня!
Карты – веером по полу. Дыхание – почему-то сбивается. Бред какой-то. Кида же просто хотел шутливо подушить Микадо, чтобы тот сознался в обмане, только и всего!
Так какого черта с ним происходит?
Серые глаза с недоумением смотрят в смущенные золотисто-карие. Кида осторожно слезает с друга, старательно буравя взглядом компьютер в другом конце комнаты.
- Какие мы нежные! Даже признаться нам тяжело! Не убил бы я тебя, в конце концов, – прежняя язвительность возвращается к нему с лихвой, и Кида чувствует себя нормально. Почти.
Микадо закатывает глаза и, только сев, снова падает на кровать с громким стоном оскорбленного самолюбия. Молчит. В конце концов, с Кидой Масаоми спорить – себе дороже.
- Мы будем доигрывать или нет?
- Ты же снова будешь меня обвинять, что я украл твою законную победу, - Микадо всё же собирает упавшие карты. Он не понял внезапной перемены в настроении друга, но ему тоже отчего-то неловко.
- Ну, тогда давай заново. И надень рубашку с коротким рукавом!
- Мне и так-то холодно! Лучше уж ты раздавай тогда, умный!
- Ладно, давай сюда колоду.
- Кида-кун…
- А?
- А я всё же смухлевал.
Заливистый хохот разряжает ситуацию окончательно.